Вильке ставит под сомнение конституционность пункта 62 федерального закона № 162-ФЗ от 8 декабря 2003 года, которым из части 1 статьи 137 УК РФ (нарушение неприкосновенности частной жизни) были исключены положения о корыстных мотивах и вредных последствиях вмешательства в частную жизнь.
После развода дочь и сын Вильке жили с мамой в другой семье и сын рассказал отцу, что та грубо с ним обращается. Тогда заявитель установил на смартфон сына программу родительского контроля, которая имела функцию записи разговоров.
"Помимо голосов моих детей на записи попали голоса других лиц, проживающих в той же квартире", - говорится жалобе Вильке, которому в итоге было предъявлено обвинение в нарушении неприкосновенности частной жизни.
Заявитель стоял на том, что действовал в интересах малолетнего сына. И суды по-разному оценивали его действия - сначала его вина по составу части 1 статьи 137 УК РФ была признана, потом его оправдывали, но в конце концов снова признали виновным.
Вильке пытался доказать, что не имел корыстной заинтересованности, а также не собирался причинять вред другим людям, чьи голоса он "случайно" записал на смартфон.
Но в окончательном обвинительном решении было указано, что при внесении изменений в УК РФ из части 1 статьи 137 были исключены слова: если эти деяния совершены из корыстной или иной личной заинтересованности и причинили вред правам и законным интересам граждан. И в итоге в УК РФ осталось такое определение нарушения неприкосновенности частной жизни: "незаконное собирание или распространение сведений о частной жизни лица, составляющих его личную или семейную тайну, без его согласия..."
Как утверждает заявитель, УК РФ теперь не требует от обвинения доказывать то, что у обвиняемого в отношении потерпевших были какие-либо мотивы, а также предоставлять факты причиненного вреда. И Вильке посчитал, что это противоречит Конституции РФ.
Источник: РАПСИ
