Недавно по старой нашей и вроде уже как бы доброй традиции «широкая общественность» отметила международный женский день 8-го марта. Правда, «международье» это относится более к просторам бывшего СССР, нежели ко всему миру, но и этого более чем достаточно… И много как всегда было споров и разговоров, особенно в православной среде по поводу этого праздника и аргументы звучали снисходительно-благосклонные, вроде: а чего там… ну давно уже никто Клару Цеткин не вспоминает и уличные шествия феминисток и суфражисток и Второй Интернационал… Мол, всё так чудесно и само собой очистилось и одухотворилось и осмыслилось по-новому, так что теперь это просто Женский день. Ну вот такой замечательный день весны, солнца, неба, цветущей мимозы и – женщин наших дорогих. Так всё симпатично и нейтрально вроде как. А я вот из Священного Писания знаю, увы, о другом, а именно что «не собирают с терновника виноград или с репейника смоквы» (Мф. 7, 16) и «по плодам их узнаете их…» И как уходит этот праздник корнями в противление, бунт и восстание, такие и плоды его, при всей внешней пушистости и душевности, заключаются в повсеместной уже почти утрате представления об истинном женском призвании и достоинстве и во всё большем распространении нравственного, да и внешнего, сознательного уродства под видом «раскованности и свободы»…
Но есть у нас действительно замечательный и глубокий, наш, православный женский день. И называется он, кто не знает, Днем святых жен-мироносиц. И вот уверен я, что речь идет здесь не о какой-то традиции «православного гетто», не об «анклавном празднике», а о празднике, может быть одном из немногих, который позволяет и дает повод нам всем задуматься серьезно о действительной высоте и глубине женского призвания и вспомнить о том, что именно в женщине заслуживает и внимания, и почитания, и преклонения даже. То есть помогает нам установить, а вернее напомнить и утвердить некие духовные и нравственные ориентиры. А это в наше время особенно важно именно потому, что размываются всё более понятия о высоком и низком, о красивом и безобразном, о достойном и презренном... И вот даже ради одного противостояния этой «всейности доброзла» – хорошо и правильно нам вспомнить о лучших чертах наших дорогих женщин. Вспомнить и запечатлеть в собственном сердце эту высоту и красоту, без которой мир всё более превращается в какой-то зловонный и мутный кисель.
День святых жен-мироносиц всегда празднуется Православной Церковью в третье воскресенье после Пасхи. В этот день мы вспоминаем всех тех верующих и добрых женщин, которые после погребения Господа, «зело рано» утром отправились ко гробу, чтобы по благочестивой традиции помазать тело Почившего благовонными ароматами – миром. Вот почему собственно и именуем мы святых жен мироносицами. Но случилось великое чудо – Господь воскрес и первыми, кто узнал об этом (после Пресвятой Богородицы) стали именно жены-мироносицы, пришедшие ко гробу с ароматами. Вот, собственно, краткая история этого праздника, но есть и предыстория. То есть, конечно, эти благочестивые и добрые жены прославляются Церковью за своё самоотверженное и доброе служение Господу не только после Его смерти и по Воскресении, но и при Его многотрудной земной жизни. Служение это было, может быть малоприметным, в отличие от служения апостолов, которые всегда были «на виду», рядом с Господом и проповедовали и убеждали, и спорили и чудеса совершали… Женщины всегда как бы оставались в тени, но именно они во многом облегчали тяготы повседневной будничной жизни Спасителя, которому по Его же слову порой не было «где главу приклонить». То есть, мы в лице святых жен-мироносиц прославляем лучшие женские качества: самоотверженную любовь, глубокую веру, скромность, терпение и постоянство в доброделании...
И если мы говорим о женах-мироносицах не только в библейском контексте, но и в житейско-историческом, то всякая, конечно, женщина: бабушка, мать, жена, сестра, дочь – призвана к этому особенному служению, к особой миссии, если угодно, заменить которую ничем невозможно. Ведь каждая женщина призвана быть мироносицей, где под миром мы понимаем богатство веры и самоотверженной любви с безграничным терпением - тот благовонный состав, который делает нашу больную, исковерканную страстями жизнь хоть немного светлее и лучше.
Довольно часто мне приходится общаться с людьми, духовная жизнь которых, так или иначе, началась благодаря бабушкам. Родным. Да, тем самым, что в детстве водили в церковь, учили заповедям, а потом…. Потом затягивала людей на годы и десятилетия «взрослая», безбожная по сути жизнь, но огонек веры, памяти доброй теплился всё же в душе несмотря на ледяные ветра суеты и житейских забот… И вот, когда уже бабушек этих и на свете давно не было – вдруг прорастали посеянные ими зернышки и взламывали бетон греховной рутины и тянулись росточками к свету… И если бы эти бабушки увидели своих внучков через тридцать, сорок лет после своего же – бабушкиного – успения, сами наверное изумились бы и слезу умилительную испустили бы. Потому что у многих из них изнывала душа от видения творящихся вокруг беззаконий, и водя своих внучков вопреки «общественному мнению», а порой и вопреки воле строптивых родственников, в храм, научая молитвам и рассказывая о вере – бабушки те надеялись уже не на себя, а на силу Божию, которая «в немощи совершается». Потому что по-человечески всё это вождение внуков в храм и рассказы о «божественном» казалось… ну как сказать… чем-то безнадежным почти, нелепым. И многие так и говорили бабушкам этим и даже сердито: ну что вы детей мучаете, зачем?!. А бабушки уж и не думали много, а просто делали то, в необходимость чего они верили в простоте боголюбивого сердца, как в добро, которое ведь всё равно победит.
И там, где мы говорим о церкви, о духовной преемственности в семье, бабушки – это, конечно, тема особая. Это уже в крови у нас, и вот подумалось сейчас, что с самого даже начала, от первой нашей «всебабушки» - святой равноапостольной княгини Ольги, которая воспитала внука достойного, основателя нашей православной государственности, если можно так сказать… Великого благоверного князя Владимира.
Дальше «по рангу» возрастному следуют у нас мамочки дорогие. Мама - это слово святое. Всем понятно. Но святым это слово становится только тогда, когда наполняется смыслом святым и главное в нем, опять же – любовь, самоотверженность, целомудрие, кротость… Какие простые слова – но как мало становится тех, кто не только готовы, но и хотят воплощать эти простые слова в жизнь. И это нежелание само по себе ужасно. Потому что этой жертвенности святой требует сама природа материнская, призвание, огонь, вложенный Богом в женскую душу. И как грустно видеть, как этот огонь спасительный и добрый, сознательно угашается в обществе, так, что самое естественное в матери – её материнские чувства, одухотворенные верой и молитвой, – становится чем-то настолько чуждым женщине, что понимаешь с ужасом, что и объяснять тут в общем-то нечего. Потому что если это вытравлено из души, то никакими объяснениями не восполнишь. Только плакать и просить слезно, чтобы снова вдохнул Господь этот священный огонь материнства, который озаряет и освящает женщину, делая её действительно той, кем она призвана быть, возводя на высоту её человеческого и христианского достоинства. Дай Бог нам помнить об этом и не пытаться правду подменить какими-то суррогатами «постхристианской» цивилизации. Думается, именно это имел в виду святой Апостол, когда говорил, что женщина «чадородием спасется». Не только и даже не столько самим фактом рождения, а заботой о правильном и добром, христианском воспитании своих детей.
Мы говорили с вами о бабушках. Но ведь и бабушки начинаются с мам, из них вырастают. И вот, радуясь о бабушках благочестивых, тут же скорбишь, думая о том, что скоро как будто и не станет у нас таких светильников веры. Потому что на каждом шагу уже встречается картина: идет молодая и симпатичная мамочка с коляской, а у мамочки татуха шикарная на плече или на лодыжке, или на шее даже, и три серьги в брови и в носу ещё парочка и волосы какие-нибудь фиолетовые с зелеными прядями и сигарета в зубах... И с грустью думаешь – о чем же эта мамочка будет рассказывать сыночку, доченьке своей, а затем – внукам. Мол, вот внучок, так вот мы жили, татухи набивали, потому что это круто считалось… в клубешниках тусили… бабло рубили… по пивасику выступали… ну а что она ещё расскажет? Нет, наверное, много чего ещё сможет порассказать. Но только татухи эти – это ведь вещь очень убедительная, согласитесь… и не просто какая-то случайность, недоразумение – это именно часть субкультуры, если угодно, часть жизни, наполнение сокровищницы сердца. А ведь человек именно из сердца износит и доброе, и худое… Ясно только одно, если уж какое-нибудь чудо преображения не случиться с этими мамочками (а Богу всё возможно), то нечего им будет передать своим детям и внукам и те, когда подрастут, что будут вспоминать? Расплывшиеся татухи на дряблой коже своих мамочек и бабуль, рассказы про тусню, и пивасик… Жутковато, согласитесь… Господи, не дай в народе нашем умалиться славному племени бабушек и мам-мироносиц, заслуга которых неоценима и которые каким-то чудом, несмотря ни на что все же являются в народе нашем поколение за поколением и оставляют добрый след в душах своих внучков и внучек. Чтобы те потом, пусть даже много лет спустя, осознали, какое сокровище даровал им Господь в лице своих бабушек и матерей. И сокровище это, храня, как зеницу ока, чтобы они умножили и передали своим детям и внукам. Кажется, это и называется «национальный духовный код» и заменить это попросту нечем, да и незачем.
Далее и о жёнах скажем хоть несколько слов, а точнее об их влиянии на нас - мужей… У апостола Петра есть место потрясающее, где он говорит: «Жены, повинуйтесь своим мужьям, чтобы те из них, которые не покоряются слову, житием жен своих без слова приобретаемы были, когда увидят ваше чистое, богобоязненное житие» (1Петр. 3, 1-2). Потрясающие слова! Поэтической глубины и красоты необыкновенной. Красоты не искусственной. Но идущей от причастности истине. Потому что именно чистота, любовь, терпение, постоянство, верность – это то, что способно без лишних слов и уговоров повлиять на мужчину благотворно.
И напротив - всё худшее в женщинах: и грубость, и озлобленность, и вульгарность – всё это как раз и рождается от непонимания своей действительной природы и силы, дарованной Богом. И отсюда происходят беспомощная раздраженность, злоба, тоска, страх… Говорят, что женщина нуждается прежде всего в любви, тогда она расцветает… Пожалуй, но это ко всякому вообще человеку относится… всякий человек расцветает от любви, обнаруживает свои лучшие качества. О которых может быть и сам не подозревал раньше. Но требовать или даже просто ждать любви от других – это, конечно, не христианский путь. Это путь эгоизма, скорее призванный оправдать собственную несостоятельность, нежели явить полноту дарованного Богом добра.
И все вообще примеры искажения, уродства, отступления от призвания и природы связаны, по сути, с одним: с эгоизмом, с желанием пожить для себя, себя выразить, себя «раскрыть» и «реализовать». Вот желание вроде бы благое, а в результате – распускаются и цветут полным цветом цветы зла, красивые на вид, разнообразные, яркие, но хищные и ядовитые, потому что в основании их лежит эгоизм и гордость. И цветов этих уже столько стало, что просто душно ходить среди этого кислотного «цветника» и вдыхать его миазмы. И ведь каждый – личность, неповторимая, прекрасная и неоцененная, каждый из кожи вон лезет, чтобы себя «реализовать», но вот чудо – никому эта самореализация не приносит ни радости подлинной, ни вдохновения, ни надежды, ни силы… Потому что в основании этого «цветения» лежит не плодотворная идея жертвенной христианской любви, а мертвая идея самолюбия и плотоугодия.
Мы все отчасти, в большей или меньшей степени страдаем от этого, но надо нам, по крайней мере, понимать, что единственный путь жизни – это путь служения Богу и людям. А всё остальное – суета сует и томление духа, как говаривал мудрейший Екклесиаст.
После матерей у нас сестрички следуют… Это все те, кто по возрасту с нами примерно в одной «весовой категории». И могут быть, конечно, сестрички для кого-то и матерями и бабушками даже, и дочерями. Но для прочих как-то вот так и принято именовать их сестрами во Христе. И что же главное мы в сестренках наших видим, за что их чтим и пестуем и восхваляем? Да всё за то же – за чистоту, любовь, самоотверженность, за способность к служению бескорыстному ради Христа. Не случайно во время войны, да и сейчас в больницах и госпиталях санитарок, служащих раненым и больным называют ласково сестричками. Как хорошо!.. Это ведь какое-то особенное звание, согласитесь, какая-то особенная интонация звучит в самом названии этом христианском – сестрица… Тоже ведь жена-мироносица, если ласку сердечную хранит, с верой, если с бесконечным терпением стремиться поддержать, утешить, помочь… и даже не только болящим, но и вообще всякому нуждающемуся… тут какой-то особенный взгляд отмечаем, взгляд сострадания и любви, направленный вовне, в скорбящий и озлобленный мир! Как много на самом деле таких сестричек-мироносиц и как светлее от их присутствия жизнь и как хочется, чтобы их было больше, и чтобы Господь укрепил их в их добром служении и даровал всё потребное для полной и радостной жизни. Потому что ведь и у них многих есть, как мы уже сказали, семьи, мужья, дети, пожилые родители на попечении и… вот как-то верится, что за самоотверженность сестричек наших, Господь Сам позаботится о многих их домашних нуждах. То есть не совсем, конечно, потому что это тоже неправильно, когда человек, помогая другим, совершенно оставляет попечение о «своих». Это неправильно конечно и этого быть не должно. Так что и апостол Павел говорит: «Кто о своих и особенно о домашних не печется, тот отрекся от веры и хуже неверного» (1 Тим. 5, 8). Так что Господь, несомненно, сестричкам нашим, служащим ближним и в домашних делах поможет, только бы они всё-таки о своих не забывали. А часто бывает и так что именно этот «малый круг» служения и есть самый главный круг служения Богу и ближним. И пусть «расширение» его за счет служения другим будет внешне не значительным – но и малый труд, принесенный от души и по совести – не останется без Божьего благословения. В любом случае почтим с прочими нашими современницами, женами-мироносицами и всех добрых наших сестричек во Христе и пожелаем им не терять той чистоты и кротости, и веры, что светят в них как в светильниках тихим и радостным христовым светом.
Ну и о доченьках наших скажем в конце хоть немного… Так хочется, чтобы они хранили ту чистоту и добрую непосредственность, которую даровал им Господь, но не просто хранили, а преумножали верой своей, послушанием, трудолюбием с постоянством… Потому что именно это и есть то, что делает даже младших из наших дорогих жен – мироносицами. Ну и как тут не вспомнить слова апостола Петра: «Да будет украшением вашим не внешнее плетение волос, не золотые уборы или нарядность в одежде, но сокровенный сердца человек, в нетленной красоте кроткого и молчаливого духа» (1Петр. 3, 3-4).
Словом, женщины дорогие, доченьки наши, сестры, жены, мамы и бабушки! Какое счастье, что Вы у нас есть! Дай Бог вам хранить, нести и распространять терпеливо многоценное миро веры, самоотверженной любви и терпения. И может быть, открыв и показав беспокойному мiру красоту и высоту женского призвания и служения, вы сподвигнете многих людей, пусть даже далеких пока от Церкви, на прославление Господа. Потому что люди эти, возможно, увидят и поймут, что Бог о каждом из нас и обо всех вместе замыслил нечто самое возвышенное и прекрасное, радостное и святое! И всё дело только в том, чтобы прислушаться чутко к этому замыслу Божию, поверить в него, довериться и шаг за шагом в терпении и постоянстве начать воплощать его в жизнь.
Священник Димитрий Шишкин
Вперед >
